ИВАНОВ Леонид Георгиевич
ИВАНОВ Леонид Георгиевич
(18 августа 1918 г., с. Чернавка Тамбовской губ. – 19 февраля 2015 г.). Родился в крестьянской семье.
В 1937 г. поступил в Академию связи им. В.Н.Подбельского, со 2-го курса направлен на работу в НКВД.
В органах госбезопасности: с 1939 г. Окончил школу НКВД (1940 г.), назначен помощником оперуполномоченного, затем старшим оперуполномоченным и заместителем начальника отделения СПО УГБ УНКВД УССР по Черновицкой области.
С началом Великой Отечественной войны добился перевода в военную контрразведку, был старшим оперуполномоченным ОО НКВД по Одесскому ВО, затем Отдельной Приморской армии и Одесского оборонительного района, (занимался оперативным обслуживанием полка связи и узла связи). Эвакуировался из Одессы в Севастополь 15 октября 1941 г., в дальнейшем воевал на Перекопе.
После падения Керчи вышел к Краснодару, где был назначен старшим оперуполномоченным ОО НКВД по 302-й стрелковой дивизии Северо-Кавказского фронта, затем, с лета 1942 г. – старшим оперуполномоченным 4-го отделения ОО НКВД по 51-й армии Юго-Восточного – Сталинградского фронтов. В дальнейшем служил в ОО НКВД – ОКР СМЕРШ по 5-й Ударной армии Сталинградского, Юго-Западного, Южного, 4-го и 3-го Украинских и 1-го Белорусских фронтов. Войну закончил начальником отделения ОКР СМЕРШ этой армии в звании майора госбезопасности. С 1946 г. – Начальник отделения (по частям группового подчинения) УКР МГБ по ГСОВГ, с 1949 г. – начальник ОКР МГБ по 28-му гв. стрелковому корпусу ГСОВГ – ГСВГ (Тюрингия), с апреля 1950 г. – начальник 2-го отдела УКР МГБ по Киевскому ВО.
Леонид Георгиевич Иванов в своей книге «Правда о «СМЕРШ»» приводит такой эпизод и объяснение причин больших потерь во время атак.
"Наш батальон входил в состав 13-й стрелковой бригады, известной тогда всему фронту. В наступлении бойцы батальона проявили отвагу и мужество. Но противник вел интенсивный огонь всеми огневыми средствами. С большим трудом комиссару батальона и мне удалось поднять личный состав в атаку. В этот момент на наши позиции, по ошибке, обрушился огонь артиллерии и нашей бригады. Как впоследствии выяснилось, начальник артиллерии бригады был пьян и не мог управлять огнем. На следующий день он был расстрелян перед строем начальником Особого отдела бригады Нойкиным. Наш батальон понес большие потери — около 600 человек убитыми и ранеными, причем до немецких позиций наши цепи так и не дошли.Что касается больших потерь, понесенных батальоном, то в какой-то степени это объясняется неправильным боевым построением.Вот, скажем, батальон идет в атаку. Две роты впереди, а третья рота у них в тылу, на небольшом расстоянии. В этих ротах два взвода впереди, а третий — сзади. То же с отделениями. Получается эшелонирование личного состава в глубину. Те солдаты, что бегут сзади, не могут стрелять, так как впереди свои. А первая, важнейшая цепь солдат получается необоснованно разреженной.
Противник же бьет из орудий и минометов, квадратно - гнездовым способом (как мы тогда говорили) по всей площади расположения батальона, и солдаты гибнут в массовом количестве, порой не сделав ни одного выстрела.Уже потом, где-то в сентябре 1942 года, когда наши войска вели бои под Сталинградом, был приказ И. Сталина об изменении построений боевых порядков пехоты при наступлении. Дела сразу пошли намного успешнее, значительно меньше стало бесполезных потерь."
"8 мая 1942 года в наступление на нашем участке фронта перешли уже немецкие войска. Авиакорпус Рихтгоффена рано утром нанес мощный бомбовый удар на узком участке левого фланга нашего фронта. Был пасмурный дождливый день, казалось, все было смешано и уничтожено. В этот узкий участок немецкое командование пустило свои танки.Так как весь фронт по протяженности составлял всего 21 километр, то танки быстро вошли в тыл всего фронта, порвали линии связи, которые в большинстве своем были проводными и обеспечивались так называемыми КШР (кабельно-шестовыми ротами).
Командование не только полков, дивизий и армий, но и фронта в целом потеряло управление войсками. А нет управления — нет армии. Началось беспорядочное отступление и массовое бегство в направлении Керчи — к Керченскому проливу. Это была страшная и тяжелая картина.
Наш 3-й батальон 13-й отдельной стрелковой бригады отходил последним, более или менее организованно. Никогда не забуду, как в районе Кенегеза (татарское название населенного пункта) мы увидели наши брошенные тяжелые гаубицы и много-много штабелей со снарядами. Личного состава не было. Боевые позиции были оставлены. И такая картина была всюду, по всему фронту."Это к вопросу о победе народа в ВОВ вопреки Верховному Главнокомандующему, планировавшего фронтовые операции по глобусу. Где же были маршалы победы? На худой конец командующие армиями, корпусами, дивизиями даже полками и батальонами? Неужели ни один командир до Сталинградской битвы не догадался, что такое построение войск во время атаки ведёт к большим потерям? В чём причина без инициативности командиров всех уровней? Ведь в Сталинграде и после Сталинграда большинство тех же командиров стали воевать на порядок лучше.
О танках и борьбе сними, есть воспоминания многих участников обороны Сталинграда, это «Подвиг 33», когда 33 бойца, 28 новобранцев и 5 связистов вооружённых только стрелковым оружием, коктейлями Молотова и одним противотанковым ружьём, найденным в оставленном окопе, держали оборону сутки, подбили и сожгли 28 танков, и около двух сотен гитлеровцев уничтожили, оставили позиции в полном составе, ни одного убитого, после того как израсходовали все боеприпасы.
Опять вопросы, одни воюют, результативно, без потерь, другие бегут бросая оружие и погибают в основном из за паники, В чём причина? До сих пор ни кто не исследовал причины такого разного поведения одних и тех же людей практически в одних и тех же условиях, похоже и не собираются.
Вот ещё эпизод:
«Где-то в августе 1942 года командование предоставило в мое распоряжение четырех солдат с водителем, выдало мне карты и дало указание: ездить по степям и встреченные группы военных или целые части направлять к Сталинграду, для укрепления линии обороны.
Наша группа была снабжена консервированным продовольствием. За несколько дней нам удалось направить в направлении под Сталинград несколько мелких и средних групп военнослужащих. Большинство из них получало наши указания с благодарностью.
Командовал этой группой грузный, но боевой полковник Е. Макарчук. Мои пожелания он внимательно выслушал, поблагодарил и неожиданно заявил, что своей разведкой он засек большую группу немцев и, пока он их не перебьет, не сдвинется с места.
Надо сказать, и выправка военнослужащих и вооружение производили благоприятное впечатление. В отряде было несколько бронеавтомобилей, минометы, большое количество автоматического оружия, в том числе трофейного.Е.Ф. Макарчук был героический человек — сильный, волевой, прекрасный организатор. Позднее со своим еще увеличившимся и отлично вооруженным отрядом он прибыл к Сталинграду, где без промедления был назначен командиром дивизии. Впоследствии, в 1943 году, при наступлении он погиб и похоронен в городе Зимовники.»
Чем отличались воины группы Е.Макарчука от других солдат и командиров, рассеянных по степи от Ростова и Новочеркасска до Сталинграда?
Я считаю, только тем, что они ориентировались на Е.Макарчука своего командира, потому становились хоть малой степени, такими как он, героическими воинами — сильными, волевыми, инициативными.
Вывод напрашивается простой, верна народная мудрость: «В кого смотришься, в то и превращаешься!», а Верховный Главнокомандующий умел таких людей найти, сориентировать их на себя, человека героического, сильного, волевого, прекрасного организатора, поставить их на такое место, где они принесут максимальную пользу стране.
Даже злейший враг СССР У.Черчиль, заметил, что И.Сталин, уничтожал своих врагов руками своих врагов. Это даёт некоторое объяснение «репрессиям», это как раз один из случаев указанных У.Черчилем
Также смотрите:
